С развитием субсидиарной ответственности по долгам банкрота начала развиваться также практика привлечения к ответственности контролирующих лиц по долгам компании, которую исключили из ЕГРЮЛ в административном порядке. В разное время КС и коллегии ВС занимали разные позиции – от презумпции вины контролирующего лица до обязанности самих кредиторов следить за тем, чтобы компанию не исключили из ЕГРЮЛ. Какое решение является оптимальным и как складывается актуальная судебная практика?
Рассказывает:
Александр Кузнецов,
д.ю.н., руководитель группы корпоративных споров «Пепеляев Групп», профессор факультета права НИУ ВШЭ и международно-правового факультета МГИМО, автор телеграм-канала SOCIETAS
Субсидиарная ответственность контролирующих лиц юридического лица по его долгам давно превратилась в своеобразную охоту на ведьм и даже обзавелась своим «Молотом Ведьм», роль которого выполняют Глава III.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» и Постановление Пленума ВС от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве».
Частный случай такой ответственности — ответственность контролирующих лиц по долгам юридического лица, исключенного из ЕГРЮЛ в административном порядке (п. 3.1 ст. 3 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», далее — Закон об ООО).
В чем проблема?
Упомянутая норма Закона об ООО − пример плохой юридической техники, которая породила в судебной практике настоящую бурю мнений. Дело в том, что п. 3.1 ст. 3 Закона об ООО устанавливает ответственность за недобросовестные и неразумные действия, но при этом непонятно, по отношению к кому должны быть совершены эти действия и в чем они должны выражаться.
В судах выявились две четкие тенденции:
- отказывать в привлечении к ответственности, поскольку кредиторы должны сами следить за тем, чтобы их должника не исключили в административном порядке;
- привлекать к ответственности — если контролирующие лица допустили исключение компании из реестра с долгами, значит они точно недобросовестные.
ВС вынужден был корректировать практику, указывая, что само по себе исключение юридического лица из реестра в результате действий (бездействия), которые привели к такому исключению, равно как и неисполнение обязательств, не являются достаточными основаниями для привлечения к субсидиарной ответственности в соответствии с обсуждаемой нормой.
Как отмечал ВС, требуется доказать, что неразумные и (или) недобросовестные действия (бездействие) контролирующих лиц привели к неспособности юрлица исполнять обязательства перед кредиторами. То есть фактически речь идет об ответственности контролирующих лиц за доведение до банкротства (Определение ВС от 30.01.2021 № 306-ЭС19-18285 по делу № А65-27181/2018, Определение ВС от 25.08.2020 № 307-ЭС20-180 по делу № А21-15124/2018). Иными словами, если бы в отношении ликвидированных юрлиц провели полную процедуру ликвидации, их долги перед кредиторами все равно нечем было бы погасить.
К сожалению, в дело вмешался КС (Постановление от 21.05.2021 № 20-П), который хотя и подтвердил практику ВС в отношении оснований привлечения к ответственности, но указал, что когда с требованием о субсидиарной ответственности приходит гражданин, неправильно возлагать на него бремя доказывания недобросовестности контролирующих лиц. Напротив, это контролирующие лица должны доказывать, что сделали все, что могли, для исполнения требований кредиторов. При этом КС добавил туманную фразу о том, что излагаемая им позиция не означает, что она может применяться только к физическим лицам.
Сама по себе позиция КС РФ достойна быть лучшим образчиком того, что бывает, когда лозунг о защите слабых против сильных (на эту роль назначены предприниматели) замещает место строгой юридической аргументации и приводит к защите интересов одних за счет других, особенно когда это ничего не стоит государству. Ожидаемо, это привело к перегибу в судебной практике, когда суды стали массово презюмировать вину контролирующих лиц просто по факту административного исключения из ЕГРЮЛ компании с долгами. Причем не имело значения, кто обратился с иском — физическое лицо или коммерсант. По сути, это еще больше истончало принцип ограниченной ответственности ООО.
По этой причине ВС в недавнем Определении 03.11.2022 № 305-ЭС22-11632 по делу № А40-73945/2021 вынужден был вновь вернуться к этой теме и еще раз подтвердить, что:
- по п. 3.1 ст. 3 Закона об ООО привлекают к ответственности именно за доведение до банкротного состояния компании, исключенной из ЕГРЮЛ в административном порядке;
- по искам кредиторов-коммерсантов действует общий порядок доказывания и никакой презумпции вины нет.
Тем самым экономическая коллегия ВС отграничила это от случаев, когда иски заявлены гражданами и вина контролирующих лиц презюмируется (Определение ВС от 27.09.2022 № 5-КГ22-63-К2).
Как должна развиваться практика?
Недавнее дело ВС — это позитивный сигнал коммерческому обороту, означающий, что принципы гражданской ответственности еще действуют. Любопытно, что «крестовый поход» КС и гражданской коллегии ВС по п. 3.1 ст. 3 Закона об ООО в части защиты граждан мало соотносится с позициями экономической коллегии ВС в делах о банкротстве, где, собственно, вырабатывается практически вся практика по привлечению к субсидиарной ответственности. При всей строгости своих подходов ВС в банкротных делах, кажется, еще никогда не доходил до презумции вины, просто исходя из того, что иск заявлен физическим лицом.
Никто не отрицает, что внешнее по отношению к компании лицо – кредитор − не сможет обосновать свое требование, если не обладает доступом к ее внутренней документации. Но причем здесь презумпция вины?
Представляется, что КС и гражданская коллегия ВС, равно как и ярые поборники их позиции, путают две вещи: презумпцию вины и обязанность раскрыть доказательства. Любой, кто участвовал в реальных судебных процессах, понимает это различие и знает свинцовую тяжесть бремени доказывания, а особенно презумпции вины, когда судья фактически уже все предрешил (ведь презумпция вины уже спущена свыше законодателем или высшим судом) и с осуждением смотрит на ваши попытки доказать обратное. По этой категории дел доказывание еще и осложнено традиционной суровостью судов в оценке прошлого поведения контролирующих лиц, когда суды, преисполненные ретроспективной мудрости, всегда склонны думать, что можно было действовать лучше.
Что на самом деле нужно? Всего лишь констатировать, что контролирующие лица не могут молчать. Они должны дать хотя бы минимальные пояснения о финансовом состоянии компании перед исключением из ЕГРЮЛ и раскрыть документы, которые запросил истец (пример такого подхода — Определение от 09.08.2022 № 307-ЭС22-5640 по делу № А26-507/2021). При этом никто не освобождает истца от необходимости доказать на основании полученных от ответчика сведений и документов наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) контролирующих лиц и невозможностью погасить долги, а также виновность ответчика. Только когда отказ дать такие пояснения и раскрыть доказательства является следствием недобросовестного поведения (оно не всегда такое; например, бывший директор мог уволиться и передать все документы участникам, тогда ему нечего раскрывать), можно презюмировать недобросовестность уже в смысле виновности действий контролирующего директора (абз. 5 п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица»).
Читайте также
ВС разъяснил, когда можно привлечь к субсидиарной ответственности участника общества, которое исключили из ЕГРЮЛ
ИП потребовал убытки с единственного участника ООО, которое задолжало более 2,6 млн рублей и которое затем исключили из ЕГРЮЛ как...
КС РФ рассказал, как распределяется бремя доказывания при взыскании долгов ликвидированной компании с ее учредителей
Если компанию с долгами перед гражданами-потребителями ликвидировали в административном порядке, велики шансы, что эти долги взыщут с ее учредителей и...
«Баланс вероятностей» против «ясных и убедительных доказательств»: какие бывают стандарты доказывания? Интервью с Романом Бевзенко
Участники общества хотят совершить невыгодную для компании сделку: как поступить директору?
Если участники общества инициировали сделку, но из-за этого общество понесло убытки, то ответственность все равно должен нести директор. Новые участники,...
